|
|
Лоб в лоб сошлись Яга с Кощеем.
Извечный оппонент и царь
Всей нежити и берендеям
Аж с древности. Когда-то, встарь,
Во времена царя Гороха,
Корону сняв с макушки лоха,
Кстати, вместе с головой,
Кощей устроился неплохо,
Сев на престол, и вековой
Не раз отметил юбилей
Над всею нежитью правленья.
Бессмертный с каждым веком злей
Карал за неповиновенье
Лесоболотных бедолаг,
Магиею промышлявших
И, охамев совсем, варнак
Стал обижать и проживавших
В том чуднОм краю людей,
На том и погорел, злодей.
По просьбе Брюса в Лукоморье
В ту пору Жихарь заявился
И, выпив знатно на подворье
Княжеском, так обозлился
На Бессмертного, что в драке,
Вкупе с Муромцем Ильёю,
Кощею надавав по сраке,
Напрочь оторвал с мотнёю
И яйца, вместе с размножалкой.
Попович Лёха и Добрыня
Всей нечисти вломили... Жалкой
(Да он такой же и поныне)
Фигурой выглядел царёк
После драки. Пожалели
Кастрата. Жихарь-князь изрёк:
"Держи одно яйцо, мудила,
Впредь лукоморцев не гневи,
И не закусывай удИла
Зло затевая. Се ля ви,
Как в иноземьях говорится.
Присказку запомни эту
Приспичит ежели кадриться,
Так учись, Кащей, минету.
С одним яйцом ты не умрёшь,
А приспичит помочиться,
Так и присядешь. Ты где хошь
Ищи, но чтоб альтернатива
На царствие тебе была.
Избранье проведи красиво,
Чтоб даже и Яга могла
На твой престол претендовать.
На всё-про всё даю три дни.
И чтоб не вздумал шельмовать!
Ты много о себе не мни,
И, если избран будешь даже,
То присягнуть мне на форсаже
Немедля мчись, как мой вассал,
Каждые четыре года -
Избранный царьком для сброда,
Изыди вон! Я всё сказал".
Всей нечистью, что интересно,
В тот раз Кощей был избран честно.
Он и не раз, преизбрался
На шабаше, всем за*бя
Посулами своими мОзги.
Трон и корону возлюбя
Не гнушался царь и розги,
Как пропаганду, применять
Перед шабашем к строптивцам,
И хитрожопость не отнять
У него: альтернативцев
Не забывал Кощей поссорить.
Порознь с интриганом спорить
Им за корону приходилось,
Друг друга грязью поливать.
И нечисть, что за них сходилась
На шабаш голоса совать,
Не супротив Кощея билась,
А начинала воевать
Промеж собой, стремясь шарахнуть
Заклятьем тех, кто послабей.
С одним яйцом Кощей стал чахнуть
И стал на шабаше грубей
Интриги строить. Царь-кастрат
И нынче бы переизбрался,
Но в Лукоморье хмырь пробрался,
Какой-то хакер-иномирец,
Нюансов выборных знаток.
Сей интернетный проходимец
Кощейских оппонентов смог
За полчаса объединить
В команду, как потом Мазай
Вызнал, хакера пытая.
|
"...С трона нашего слезай!" -
Кощейских прихвостней сметая,
Яга орала в лик царя.
Стоя за её спиною,
Горыныч, пламя сотворя,
Огнём плевался, и от зною
Под Кощеем таял снег.
Карачун не пренебрег
Продемонстрировать и свой,
Царю известный лишь заочно,
Коронный номер: как копьё,
Огромная сосулька точно,
Вздев в небеса своё цевьё,
Воткнулась под ноги Кощея.
Вся нежить, разом стервенея,
В толпу единую слилась,
Ярясь и гнусно матерясь.
Царь Кощей, хоть и опешил
От напора оппонентов,
Но реноме своё потешил
И без всяких сантиментов
Вызвал на подмогу споро
И олимпийских, и варяжских
Богов, Юпитера и Тора
С их кодлами, в разборках блядских
Поднаторевших. А коль скоро
На пятачке сошлись три рати,
Кто будет соблюдать законы?
Было всем на них насрати!
И латиняне-мудозвоны
И все варяги-рогачи
Схватились дружно за мечи.
В ответ взревели берендеи,
Все душегубцы-лиходеи
Дубины с кольями подняли
И принялись крушить сплеча
Всю рать кощеевскую, дали
Ей, гору Лысую топча,
Презнатных пи*дюлей в начале
Первичного голосованья,
Тем выиграв лишь первый тур.
Недолго длилось ликованье,
Кощей, бессмертный самодур,
Забыв про брюсовский Закон,
Заклятье гнусное "ОЗВУЧИЛ"
И тем спокойный небосклон
С етическою силой вспучил.
Муромец взревел: "Ну, тля
Поганая, сейчас ты, бля,
Будешь мордой землю рыть!"
Когда Илья Иваныч прыть
Показывает супостатам,
То Муромца остановить
Невозможно! Кроя матом
Всех разом, три богатыря
Вломились в битву, разъяря
Самих себя без мухоморов,
Чай, не берсерки. Зевсов, Торов
С кодлой гопников, они
Без "психоглюковой" херни
Огорчить всегда сумеют.
Да и мотомушкетёры
Биться против многих смеют
И на потасовку скоры
И повод к драке вмиг найдут.
Да и без повода мусье
Порою мастер-класс дают
Презанимательный, где все
На одного, один на всех,
Тыча острыми клинками,
Наседают. Смех и грех
Видеть было, как пинками
Квартет вершил уколы шпаг.
Церемониться с богами
Мусьям в падлу! За шагом шаг,
Мушкетонцы продвигались
Через кощейский ратный строй.
Дела чуднЫе развивались
В тот час над Лысою горой.
Молнии в жгуты свивались,
Гремела грома канонада,
Лохмотья чёрных туч метались,
Как обезумевшее стадо
Волками пуганых овец.
Клянусь, я думал, что пи*дец
Всех выбиральщиков настиг,
И мне хана! Ужасный крик
Раскаты грома перекрыл.
Со свистом диким в небо взмыл
Плазмоид, как потом сказали,
Николы Теслы, а орали
Заклятия Мазай и Брюс,
И хитрожопо матерился
Маркиз заморский. Не берусь
Объяснить, как появился
С креслом рядом телепат,
Маркиз заморский, но что мат
|
Был его семиэтажным -
Зуб даю! Моментом важным,
Что мне увидеть довелось
В финале, были две атаки:
Стрельцов, ведомых Мишкой-брось,
И конных ратников - рубаки
Гусара Мюнша. Лукоморцы
На горку с двух сторон рванулись
Одновременно. Все заморцы
И берендейцы - будто сдулись
Ветром с лысогорской плеши.
...Ругался Жихарь, всех потеша,
Он с ополчением поспел
Лишь к самому финалу боя.
Кощей глаза поднять не смел
На князя-батюшку. Какое
"Не смел"? Глаза открыть не мог
Кощей, с Ильюшей пообщавшись,
У княжеских валяясь ног,
Скверно пахнул, обосравшись
Был, "побеседовав" с Ильёй.
"Своё яйцо, своей рукой
Ты сам, паршивец, мне подашь
Притопав в стольный град, и сдашь
Его мне, как залог, Кощей,
Ничтожности твоих мощей
И твоего непротивленья
Воле княжеской, мудак.
Кончилось твоё правленье
Над всею нечистью, да так,
Что можешь сам ложиться в гроб.
Но ты до этого сполна
Поделись со мной излишком!
От выборов твоих казна
Княжья пострадала слишком.
Пшёл вон, засранец!" - молвил князь,
Сопя сердито. Матерясь,
Радостно, вдруг воевода
Михайло (Мишка-брось) взревел:
"Муму, бля, ну ты, бля, и шкода!
Сумел, бля, всё-таки сумел!
Мазай Козьмич, бля, помогай!"
Рядом с Мишкой заискрилось,
Стал слышен всем собачий лай.
В воздухе окно открылось,
В двух аршинах над землёй.
Кого магической хернёй
Кто в Лукоморье удивит,
Казалось бы? Ну не хера се,
Проразьетит твою ядрит!
На нас смотрел в окно Герасим
Прутков, весьма живой на вид.
Он, раздвигая косяки,
Окна руками, прокричал:
"Да помогите ж, мужики!" -
И матерно обвеличал
Незлобно всех рядом стоящих.
И створки косяков трещащих
Раздвинул враз десяток рук.
В проём, толпу введя в испуг,
Огромный вывалился пёс.
Михайло-воевода, слёз
Не стесняясь, псину сгрёб
В охапку и расцеловал
Его лохматый пёсий лоб.
Герасим только миновал
Проём, как с треском тот закрылся.
Мазай Козьмич аж прослезился,
Живого брата лобызая,
А не созерцая Духа.
Двух Прутковых обнимая,
Брюс сказал всем: "Это пруха
Небывалая. Сложились
Усилья разом трёх мудил
Над переносом Духа бились
Двое, третий повредил
Баланс етическо-етитских
Уравновешенных мной сил.
Кощей призывом свор бандитских
Уравновешенность лишь сбил,
А вот заклятьем, идиот,
Произнесённым в небеса,
Придал статичным силам ход.
|
Нашла етитская коса
На етический булыжник.
Этот блядский маг-сквалыжник
Заклятьем силы возмутил
В то время, когда Дух входил,
Муму ведомый, лишь в астрал,
В астрале всё перемешалось,
Муму реален, Дух в реал,
Бесплотным выпав, хапнул малость
Себе реальности Муму.
И в лукоморском пограничье,
Пёс, чуя сущность Мишки-брось,
Привёл Герасима к мембране
Межмировой не на авось,
Слышны в астрале звуки брани.
Ментальной силой, с двух сторон
Одновременно грохнув, можно,
Чтя свято основной Закон,
В мембране микробрешь пробить,
И невозможное возможно,
Как оказалось, коль любить,
Как этот пёс, друзей своих.
Случилось то, чему и быть
Было дОлжно! Всех троих
Свела судьба, знать, не напрасно.
Вот вам, князь-батюшка, замена
Кощею злобному. Прекрасно
Герасим справится, отменно
Ему поможет в том Муму.
Со временем пренепременно
Егерь, с псом таким на пару
Всю нежить, судя по всему,
Укротят. Любую свару,
Вдвоём-то - враз укоротят,
И воевода, на мой взгляд,
Ратной службой тяготится.
Философ-мистик он, не вой.
Он, как наставник, пригодится
Стрельцам твоим. Ты, Жихарь, свой
Создай питомник в стольном граде
Для обученья воевод.
Шучу, но и не смеха ради,
Смотри, князь-батюшка, вперёд.
Твой спецгускор был генералом
У пушкарей, аж самым главным,
А сотник твой - не коновалом
Был на службе, ротмистр славным
Штаб-офицером слыл в войсках.
И, всем полковникам на страх,
Михайло трижды был майором
В трёх видах войск, мудрёна мать!
В "питомник" воеводский скоро
Все порубежцы присылать
К нам, в стольный град, начнут юнцов
На воинское обученье.
Казне доход. Для молодцов,
Гусарских дублей - примененье
Их иномирского уменья
И знания, о коих здесь
Никто и слыхом не слыхал". -
Жихарь молвил: "В этом есть
Резоны, Яков. Ты мне дал,
Спасибище, ещё урок.
Я полагаю, будет прок,
Нам всем от этого немалый.
Ну, други, мать вашу, удалый
Не закатить ли пир горой
В честь наведения порядка?
Коль "лысогорский геморрой"
Выдран с корнем, без остатка,
Грешно нам не попировать".
Кто бы спорил! Мы не стали
Ни спорить с ним, ни возражать.
Все продрогли и устали,
Проголодались, и поспать,
Наверно, каждому мечталось.
Герасим предложенье внёс
Чуть погодить. Переломалось
В округе многое. Всерьёз,
Коль приступить к восстановленью,
Всего порушенного, то
Он приступит к вразумленю
Всей нечисти тот час же, что
В День Касьяна символично.
Природа требует вниманья,
Будет очень неприлично
Нам бражничать, когда весь лес
Кощеевцами испоганен
И преломан. Лес, не без
Стараний рати, тяжко ранен.
За три седьмицы мы с Муму
Здесь всё наладим по уму.
Вся нечисть, вразумленью вняв,
Поможет нам пренепременно,
И, в руки инструменты взяв,
Будет вкалывать посменно,
Устранит все непорядки,
Проведёт лесопосадки
Там, где мы с Муму укажем,
В сроки должные. И, скажем,
В День ладодения нам пир
Не грех устроить на весь мир...
Окончание на следующей странице
|
|
